Это случилось минувшей ночью.

Черт! Минувшей ночью.

Произошедшее между ним и Грейс было… Он шумно выдохнул. Это было удивительным.

Простым и ясным. Глупо было это отрицать. Секс с Грейс всегда был потрясающим, и минувшая ночь не стала исключением.

В пятницу его разрывало от бешенства. У него на глазах Грейс и этот придурок коп выскочили из патрульной машины и, взявшись за руки, побежали к ее дому. Максу отчаянно захотелось послать все к черту. Он прятался среди деревьев, ничуть не спасавших от проливного дождя. Увиденное казалось банальной сценой из пошлого эротического фильма. И вдруг Макс понял, что не готов делить Грейс ни с кем, не говоря уже о помощнике шерифа. Ему Макс придумал новое прозвище – член в законе. Макс вернулся в пансионат, бросился на кровать, долго ворочался без сна. Назавтра, около двух ночи, под дождем снова побежал к Грейс, чтобы высказать ей все. Гроза лишь разжигала его ярость. Макс бежал, ругая себя за то, что попался на удочку, и обещая впредь держаться подальше от всех женщин. Хватит с него стрессов.

Макс был настроен очень решительно, однако его замысел распался сам собой. Возможно, его возбудило поведение взбешенной Грейс. Она ничуть не испугалась его. Отчасти эта ее смелость и уверенность были его заслугой. В гневе она вела себя чертовски сексапильно, не оправдывалась, а нападала, опровергая его обвинения. Макс понял, что свалял дурака.

Конечно же, с этим придурком Кейлебом у нее не было никакого секса. В глубине души Макс знал это с самого начала. Тогда с чего он все накрутил? Разбираться в дебрях своих мыслей он категорически не желал. Может, дело в ревности? Неужели он так запал на Грейс, что начал ревновать ее к другим мужчинам? Макс сам не знал, но стоило ему увидеть, как этот кусок дерьма дотронулся до нее, в голове зашевелились мысли об убийстве. Серьезные мысли.

А потом еще этот поцелуй.

Макс провел ладонями по лицу, изо всех сил стараясь не думать о ее вкусных губах, податливом рте и страстном языке. Грейс не просто целовалась с ним, она вкушала его, как драгоценный эликсир. Макс обещал себе, что не допустит такого сближения. Но ее слова, ее мольбы, ее милые грязные словечки, а главное – ее внезапный поцелуй. Все это оказалось выше его сил. Потребность в большем, чем у них было до сих пор, поднялась в нем, словно приливная волна. Конечно, винить в этом он должен только себя, раз позволил довести их отношения до такой точки. Поцелуи туманили мозги, порождали чувства… Словом, перед ним замаячило новое путешествие по минному полю. Намерений вторично испытывать судьбу у него не было. Даже сейчас.

Так, как минувшей ночью с Грейс, он не целовался со времен… Лиззи. Макс долго копался в памяти, пытаясь вспомнить момент, когда они с Лиззи целовались столь же страстно. Нет, тогда все было по-другому. Он любил Лиззи. Они несколько лет прожили вместе, и, как часто бывает в парах, страстная потребность друг в друге перешла в иное состояние, став спокойнее, но сохранив прежний жар.

– Вляпался, – пробормотал Макс, глядя в потолок.

И что теперь? Этого он не знал. Он вылез из постели Грейс, стараясь не смотреть на нее – такую теплую, красивую, безмятежно спящую, и трусливо покинул дом. Даже записки не оставил. А о чем писать? В голове – полная мешанина. Ни одной здравой мысли. Макс решил: пока он не поймет, как быть дальше, ему нельзя видеться с Грейс.

Не стоит переоценивать свои силы и забывать, что он лечился от наркомании. Тяга к кокаину еще давала о себе знать, но не так сильно, как в первые месяцы. Тем не менее все может измениться, если он забудет осторожность. Макс вертел между пальцами последний из полученных жетонов. Восьмой по счету. Восемь месяцев свободы от кокаина. Слава Богу и препаратам, которые он до сих пор вынужден принимать! Макс закрыл глаза и стал глубоко дышать, пытаясь успокоиться. Стук в дверь все разрушил.

«Неужели Грейс?» – испуганно подумал Макс.

Что он ей сейчас скажет? Макс уже мысленно истерзал себя за вчерашний день, когда захлопнул дверь у нее перед носом. Больше он такого себе не позволит, но у него не было ответов на вопросы, которые ему задаст Грейс. А она имела право на эти вопросы.

Стук повторился, громкий и настойчивый. Грейс обычно стучала деликатно и даже робко. Макс поднялся с кровати, протопал к двери и на несколько секунд привалился лбом к косяку, собирая все мужество, какое в нем оставалось. Потом, затаив дыхание, распахнул дверь.

– Картер?

Удивленный и обрадованный тем, что видит перед собой Картера, а не Грейс, Макс заключил лучшего друга в медвежьи объятия, хлопая по спине и улыбаясь.

Картер тоже обнял его. Судя по сияющему лицу, он прибыл не с дурными вестями.

– Вот это сюрприз! – воскликнул Макс. – Что привело тебя в наше захолустье?

Он отошел, оглядывая Картера с ног до головы. Друг детства приехал в серой спортивной рубашке, синих джинсах и потертой коричневой куртке, какие носят мотоциклисты. Куртку Картер явно надел для прикида, но она ему очень шла.

– Да вот, решил тебя проведать, – улыбнулся Картер. – Посмотреть, как ты тут обитаешь.

– Будет тебе врать, – сощурился Макс. – Признайся, что решил на время сбежать от Кэт.

– Возможно, и это, – хмыкнул Картер, потирая затылок.

– Что ж, добро пожаловать, – произнес Макс, пропуская друга в комнату и закрывая дверь.

Картер явился просто как подарок судьбы. Твердая рука, которая хотя бы на короткое время вытащит его из всей этой каши и позволит взглянуть на себя со стороны.

Засунув руки в карманы, Картер прошел к стене с картинами. Присел на корточки, разглядывая произведения Макса. Палец Картера застыл на желто-зеленых узорах одной картины.

– Какое удачное сочетание тонов.

– Они у меня все удачные, – пробурчал Макс, натягивая старые джинсы.

– Смерть от скромности тебе не грозит, – усмехнулся Картер. – Но эта картина мне действительно понравилась. Она бы отлично смотрелась у меня дома.

– Тогда забирай.

В отличие от Картера он не считал эту картину удачной.

– Ты серьезно? – Картер повернулся к нему.

– Считай это подарком на день рождения.

– Но день рождения у меня в марте.

– В марте? – удивился Макс. – Надо же, забыл. Хорошо, пусть это будет моим запоздалым подарком. Маленьким сюрпризом.

– Спасибо.

Картер продолжал смотреть на него. Макс занервничал. Почувствовав это, Картер подошел к нему и спросил:

– У тебя все нормально?

Макс взъерошил волосы. Может, рассказать ему все как есть? Максу не хотелось выглядеть жалующимся слабаком, и потому он жеманно пожал плечами и сказал:

– Естественно.

Картер наклонил голову. Макс знал этот жест: его друг вынюхивал вранье.

– Что ж, выглядишь ты отлично. Воздух Западной Виргинии творит чудеса.

Макс натянуто рассмеялся:

– Как видишь. Может, продолжим разговор за чашкой кофе?

– И к кофе чего-нибудь пожевать. Я жутко голодный. Ничего не ел с раннего утра.

– Ты прикатил на машине?

– Да, но только из аэропорта. – Увидев вопросительную гримасу Макса, Картер пояснил: – Прилетел на частном самолете компании.

– Шикуешь, чувак.

– Знаю, – пожал плечами Картер. – На машине до тебя ехать четыре часа, а мне к вечеру надо вернуться.

Макс потянулся за ключами и бумажником.

– Мистер Картер нанес краткий визит в округ Престон?

– Можно сказать и так.

Они вышли в коридор.

– Как ты вообще? – спросил Картер, глядя, как Макс запирает дверь номера.

Макс убрал ключи. Они с Картером двинулись по коридору к лестнице.

– Со мной все в порядке.

Картера такой ответ не убедил. Он продолжал испытующе смотреть на Макса.

– Никаких крупных неприятностей. Просто я оказался первостатейным идиотом.

– Это меня не удивляет, – хмыкнул Картер.

Макс тоже засмеялся. Они спустились по лестнице. Оставалось открыть входную дверь, что Макс и сделал, пропуская Картера вперед.

Им навстречу метнулась хорошо знакомая Максу фигура, от которой пахло маслом какао. Фигура едва не сшибла Картера, сбивчиво пробормотав извинение.